Внутри нее потеплело от его заботливости.

- Входи.

Он медленно открыл дверь, осторожно входя на территорию медведицы без предварительного приглашения. Супруга Таня хорошо научила его.

- Это я. Хочешь чаю?

- Конечно.

Она положила книгу на кровать, прошла к двери и придержала ее, чтобы он смог войти и поставить поднос на комод. Закрыв за ним дверь, она вернулась к своей кровати.

Ален налил обоим по чашке ванильного чая «Rooibos» и протянул ей фарфоровую тарелку, доверху наполненную сахарным печеньем.

Она не смогла сдержать улыбку.

- Давненько ты не делал этого для меня.

Он налил мед в свою чашку... много меда, в конце концов, они же были медведями. Закончив, он протянул ей пластиковый контейнер. Эйми взяла его и повторила процедуру, пока он слизывал сладость со своих пальцев.

- Я чувствую себя ребенком, ожидая, когда Maman или Papa придут и накричат на нас за нарушение комендантского часа - тебе всегда удавалось втянуть меня в неприятности со своими ночными чаепитиями.

Ален рассмеялся.

- Maman никогда не была тем, кто мог напугать меня, пока я был ребенком… только повзрослев, я стал ее бояться.

Эйми заколебалась, услышав страстность в его голосе.

- Почему ты так говоришь?

- По той же причине, что и ты. Я люблю Maman, ты знаешь это. Но бывают времена, когда  в ней чувствуется что-то, что заставляет меня нервничать.

Эйми согласно кивнула и отставила мед в сторону.

- С остальными, кто живет здесь она не такая как с нами. Я думаю, она боится, что они раскроют наш секрет... или еще хуже, что они набросятся на нас, как это сделал Джозеф.

Он тот, кто привел отряд, убивший ее братьев.

Как и Рена, Джозефа приняли в Убежище раненым ребенком, едва достигшим половой зрелости, вместо того, чтобы оставить умирать, как хотела Maman. Едва излечившись, он ополчился на них безо всяких причин. Как будто, он ненавидел их за то, что у них была семья, а у него нет. И поэтому он попытался уничтожить их.

Его предательство оставило шрамы на всех - момент сострадания, превративший их жизнь в сожаление - но Maman мучилась больше остальных.

Она винила себя за то, что не распознала его раньше.

Винила себя за смерть Бастьена и Гилберта.

Именно поэтому сейчас Maman жестока с каждым. Она все время ждет нападения.

Ален помешал свой чай маленькой ложечкой

- В этом доме много секретов, chere. Иногда мне кажется, что их слишком много.

Эйми изогнула бровь.

- Что ты скрываешь?

Он помедлил с ответом, смотря на свои ладони, где замысловатые завитки складывались в метку, говорящую, что он связан. Метка была идентична той, что располагалась на ладони у Тани.

- Ты знаешь мой секрет.

Ее сердце сочувственно сжалось. Хотя Ален был женат на хорошей медведице, его сердце принадлежало другой. Навсегда.

- Мне очень жаль, Ален.

Он пожал плечами.

- Мне не на что жаловаться. Таня верна мне. Она добра и у нас двое прекрасных сыновей. Как я могу расстраиваться из-за этого?

- Ты все еще думаешь о Рейчел?

Игнорируя ее вопрос, он посмотрел на чашку и продолжил размешивать мед в темной жидкости.

- Я хотел спросить у тебя кое-что.

- Конечно, спрашивай.

Он дважды постучал ложкой по краю чашки, прежде чем положил ее на тарелку.

- Ты не замечала ничего необычного в Кайле?

Кайл был их младшим братом. Время от времени немного странный, но в основном он добродушный и милый, умел сдерживать себя, лучше остальных.

- Что именно?

Ален поколебался прежде, чем ответить.

- Он Аристос.

Эйми недоуменно замерла от этих слов.

- Что?

- Он Аристос, - повторил Ален, прожигая ее взглядом. - Я уверен в этом.

Аристи были одними из самых могущественных волшебников в их мире. Сильнее, чем Стражи, они были теми, кем каждый Аркадианец жаждал быть, и теми, кто заставлял кровь Каттагария застывать в жилах.

- Откуда ты знаешь?

- Мы вчера дурачились, практикуя захваты, и он сбросил меня, лишь немного призвав ту силу, которой в его возрасте не может быть ни у кого. А когда он прижал меня к земле, я увидел это в его глазах.

Эйми стало дурно от этой новости. Аристи были теми, кто убил ее братьев, и Maman терпеть их не может. Это был еще один секрет, который Эйми хранила ото всех. Она была одной из них.

- Maman убьет его, если это так.

- Это то, чего я боюсь.

- Ты обсуждал это с Кайлом?

Ален в ужасе замотал головой.

- Конечно, нет! Ты единственная, кому я доверяю, этот разговор только между нами. Я бы никогда не сделал ничего такого, что могло бы причинить ему вред, уверен, ты тоже не сделаешь.

Эйми поняла, что он не договаривает. Ему еще было, что сказать.

- Но?

- Его надо обучать. Если такие силы останутся необузданными...

Они могут его убить. Он не закончил предложение, потому что Эйми и так это знала. Аристос нуждался в учителе, особенно мужчина. В то время как женщина могла адаптироваться лучше и научиться контролировать эти силы самостоятельно, но мужчина так не мог. Это и спасло ее, но она не могла обучать Кайла, не выдав их обоих.

- Что же нам делать?

- Я надеялся, что у тебя есть какие-нибудь идеи.

- Не совсем. Я даже не знаю об Аристос. - Это было не совсем правда, но она не собиралась делиться этим с Аленом. - Они редкость.

Он кивнул.

- Я знаю... Подумай об этом. И дай мне знать, если что-нибудь придет на ум. Я не хочу оставлять его одного с этим.

Она тоже этого не хотела. Кайл будет так же напуган своими силами, как и она своими.

- Хочешь, чтобы я поговорила с ним?

- Я не хочу взваливать это на тебя, но ты единственная, с кем он близок. Он может открыться тебе. По крайней мере, вероятность этого больше, чем со мной.

Эйми улыбнулась ему. Он был прав. Кайл держался в стороне от братьев, но по каким-то причинам, он рассматривал ее как мать.

- Я поговорю с ним завтра. Посмотрим, знает ли он, что с ним происходит.

Он нежно сжал ее руку.

- Ты лучшая.

Она фыркнула.

- Давай, Этьен, скажи мне, что я самая лучшая сестра.

Этьен, еще один их брат, подлец и заклинатель. Он постоянно врал для достижения своих целей.